«Могло ли быть по-другому?» — этим вопросом 27-летняя Лидия Селивончик задается почти каждый день. В апреле 2020-го у нее обнаружили кисту. Плановая операция из-за пандемии коронавируса отложилась на несколько месяцев. За это время образование в яичнике разрослось в два раза, а позже выяснилось, что, несмотря на нормальный анализ на онкомаркеры, оно злокачественное. HEALTH.TUT.BY рассказывает непростую историю девушки, которой пришлось столкнуться с опухолью, пока все вокруг боялись коронавируса. И она продолжает бороться за свою жизнь так, как умеет сама.
«Начал расти живот, как у беременной»
Это было в апреле прошлого года. В родном Новополоцке девушка пришла на плановый осмотр к гинекологу: в яичнике обнаружили кисту. Сказали, что удалять ее будут позже — плановые операции на тот момент были приостановлены из-за коронавируса по всей стране.
Через две-три недели из-за острой боли пришлось вызывать скорую, вспоминает Лидия. Тогда ее определили в гинекологию: в больнице девушка провела неделю, ей помогли снять болевой синдром, выписали.
— Киста на тот момент была 8 см. Прошло еще около месяца, и я пришла в больницу на УЗИ, на этот раз с температурой и острой болью. Врач сказала, что киста увеличилась до 11 см. Но удалить ее планово по-прежнему не было возможности — только экстренно. Как я понимаю, оперируют кисту экстренно в случаях, когда с ней что-то происходит: есть кровотечение, она лопается и т.д.
Был еще один вызов скорой из-за острой боли. Лида обращалась на консультацию в областной онкологический диспансер. Ходила на платное УЗИ в несколько клиник. Везде говорили: коронавирус, пандемия, придется ждать.
— При этом я сдавала онкомаркеры — с ними все было в норме. Возможно, это тоже повлияло на то, что все затягивалось. С мая начал расти живот, как у беременной. Я почти не вставала с кровати, боялась лишний раз повернуться, чтобы киста не лопнула. К июню она была уже 15 см.
Лида не скрывает: очень жалеет о том, что не повела себя решительнее, не настояла тогда на операции.
— Я просто не знала, что делать… Врачи говорили, что киста у девушек бывает часто. Родители готовы были искать, одалживать деньги на платную операцию, но из-за пандемии даже такого варианта мы не нашли. Звонила и в медцентр при Управлении делами президента: предложили только консультацию, операции на тот момент и там не делали. 30 июня с сильной болью сама поехала в полоцкий онкодиспансер. Отсидела очередь, меня определили в центральную городскую больницу, где и прооперировали. Удалили яичник и трубу. Выдохнула, что оставили второй яичник.
«У тебя были прекрасные волосы — и вот голова голая, как коленка»
После операции Лида восстановилась за две недели. А потом пришел результат гистологии: удаленное образование оказалось злокачественным. Девушку отправили на консультацию в РНПЦ онкологии и радиологии им. Александрова.
— Снова-таки из-за ковида записали только на август. Диагноз — незрелая тератома яичника, болезнь прогрессирует, и у меня появились новые образования. Я не врач, но мне объяснили, что из-за размера кисты во время операции опухоль якобы «раскидалась» по брюшине.
1 сентября у Лиды была еще одна операция, удалили несколько опухолей — за маткой, с подвздошной области. Назначили химиотерапию.
— Как бы то ни было, 16 декабря в Боровлянах мне сказали про метастазы в брюшине. Назначили второй курс химии. Конечно, я все воспринимаю эмоционально, но знаете, за все эти месяцы никто мне не сказал, что у меня есть хоть один шанс… Врачи будто видели не меня, а только карточку. Уже потом, на лечении в Москве, мне говорили, что в Беларуси хорошие онкологи, система здравоохранения. Я не спорю, но мне не повезло со всем с самого начала. Мне часто говорили, что надо доверять врачам. Я доверяла, а во мне росла киста.
Из-за химиотерапии Лида сделала себе короткую стрижку, а потом — побрилась налысо.
— У тебя были прекрасные волосы — и вот голова голая, как коленка. Не верю, что кто-то мог подумать, что это прикольно. Я спала в шапке, потому что было холодно. И совершенно не чувствовала себя девушкой, казалось, что вместе с волосами ушла моя женственность.
|
|
Ко второй линии химиотерапии Лида не приступила. Препарат пришлось искать по знакомым за границей.
— Стоил 675 евро — это на два курса, а всего их четыре. В тот момент я окончательно поняла, что моя жизнь волнует только меня. И решила, что стоит попробовать варианты лечения за пределами Беларуси.
«Жалею, что не села на порог в больнице, как в фильмах»
И опять-таки, из-за пандемии, локдаунов и других коронавирусных ограничений оказалось, что с лечением за границей все непросто. Лида не нашла для себя варианта попасть ни в Германию, ни во Францию. Только в Россию.
— В Москве записалась на платную онлайн-консультацию. Было боязно: вдруг мошенники? Консультация недешевая — больше 200 евро. Но выхода я не видела, ведь в Беларуси меня и за деньги могли отправить только домой. 29 декабря я оказалась в клинике. ПЭТ/КТ, МРТ головного мозга — обследования стоили действительно больших денег, больше 10 тысяч евро. Мне помогли их собирать добрые люди.
Деньги на лечение Лиды искали экстренно, но за неделю успели собрать больше 7 тысяч евро. Помогали фитнес-тренеры и другие новополоцкие предприниматели, родственники, коллеги, одногруппники…
— В Москве 18 января мне сделали еще одну операцию. Что будет дальше, пока неизвестно. Не хочу, если честно, сглазить, продолжаю верить в лучшее.
Если бы не пандемия, могло бы в Лидиной судьбе все быть по-другому? Хватило бы одной операции, если бы ее сделали, пока киста была меньше? Ответа на этот вопрос уже никто не даст, да и делу он не помог бы.
— От меня никто не скрывал наличие кисты. Но вышло так, что за время ожидания во мне выросло 15 см дряни. Все равно жалею, что не села тогда на порог больницы, как в фильмах, и не сказала: пока не прооперируют — никуда не уйду. После диагноза часто слышала: мол, а раньше вы не знали, что нужно было делать вот так и вот так? Да, раньше я многого не знала. И никому не пожелаю такое узнать.
«К сожалению, безумно не повезло, что совпал целый ряд факторов»
Отсрочка лечения рака из-за пандемии оказалась проблемой во всем мире. К такому выводу пришли ученые из Канады и Великобритании. В опубликованной в BMJ работе они изучили исследования о связи смертности при раке с задержкой лечения, которые были опубликованы с 2000 по 2020 годы. «Даже четырехнедельная отсрочка лечения рака связана с повышенной смертностью по показаниям хирургического, системного лечения и лучевой терапии для семи видов рака (злокачественные опухоли мочевого пузыря, молочной железы, толстой кишки, легких, шейки матки, головы и шеи)», — указали авторы.
Прокомментировать случай Лиды TUT.BY попросил белорусского врача-онколога, который попросил остаться анонимным по этическим соображениям.
— Почти за 10 лет работы в онкогинекологии незрелую тератому яичников встречал, наверное, не больше 5 раз. Это очень редкая опухоль, встречается менее чем в 1−5% от всех случаев тератом. Эффективного скрининга рака яичников на сегодня тоже не существует в мировой практике: можно прийти на прием к врачу в январе — все будет нормально, а через полгода ситуация может измениться (но это не отменяет того факта, что женщинам необходимо ходить на регулярные осмотры к гинекологу и в случаях проявления симптомов незамедлительно обращаться за медпомощью). Спрогнозировать скорость развития онкологического процесса невозможно: это зависит от очень большого ряда факторов.
Что касается кист: не все кисты оперируют, бывают так называемые функциональные кисты — это доброкачественный неопухолевый процесс в яичниках, представляющий собой образование с жидкостным содержимым, возникающее в структуре яичника и увеличивающее его объем в несколько раз. Функциональные кисты образуются из естественных структур яичника, их возможно наблюдать определенный срок и лечить консервативно. Однако размер кист более 4−5 см и их быстрый рост должны всегда настораживать. Существует классификация IOTA — международная группа анализа опухолей яичников, и специальная классификация Simple Rules — это простые правила, позволяющие оценивать УЗ-картину опухолей яичников (и только в 75% случаев можно определить вероятный характер образования и исключить повторное экспертное исследование, но это при условии, что УЗИ делает опытный специалист). Наши специалисты, которые делают УЗИ малого таза без использования классификации IOTA, как правило, имеют наметанный глаз и различают опасные признаки (разрастания по капсуле, содержимое в кисте, кровоток и т.д.). Но по УЗИ действительно невозможно отличить доброкачественную тератому от злокачественной, тем более если онкомаркеры в норме. Онкологический диагноз выставляется только после морфологического заключения, на дооперационном этапе выявить онкопроцесс бывает довольно затруднительно. Девушке, к сожалению, безумно не повезло, что совпал целый ряд факторов.
Возможно, коронавирус в плане назначения плановой операции тоже сыграл свою роль. С началом пандемии рекомендации по поводу лечения онкопациентов претерпели изменения. Пациенты с уже выявленными онкологическими заболеваниями получали необходимую помощь в полном объеме, а для категории пациентов с отдельными подозрениями на онкопроцесс (с учетом данных обследования, риска заболевания и индивидуального подхода), а также пациентов с диагностированными предраковыми состояниями специальное лечение согласно международным стандартам рекомендовалось переносить до момента улучшения эпидемиологической ситуации.
Лида продолжает лечение в Москве, однако пока не знает, каким будет его новый этап и какая сумма для этого потребуется. Сбор на ее лечение открыт. За всей информацией о помощи Лиде можно следить в ее Instagram.
